Спрашиваем и беседуем на тему человеческого общества
Ответить
Аватара пользователя
Мишин
Участник
Баланс:5140
 
Сообщения: 253
Регистрация: 02.12.2019

Зачем нам такая наука?

Мишин » 13.08.2020 10:16

+
5
-
Престиж российской науки уверенно движется к уровню стран третьего мира. Российские НИИ и вузы демонстрируют негативную тенденцию – все чаще русские фамилии можно встретить в журналах, публиковаться в которых любой уважающий себя западный ученый считает ниже своего достоинства.

Количество вместо качества

Реформа российской науки, пришпоренная в 2012 году, поставила ученых в жесткие рамки – теперь государство намерено выделять деньги лишь эффективным (по оценкам чиновников) НИИ, остальных ждет, увы, незавидное существование на грани закрытия.

При этом критерии эффективности решено было определять с едва ли не детской непосредственностью – больше, значит, лучше. Одним из таких количественных показателей, как приписано в государственной программе «Развитие науки и технологий», стало «число публикаций российских авторов в научных журналах, индексируемых в базе данных Scopus».

Российские научные организации приняли указание к сведению и стали активно бороться за попадание в базу любыми способами.

При этом за кадром остался тот факт, что Scopus включает издания совершенно разного уровня экспертизы. В одних - работают серьезные коллективы рецензентов, журналы имеют давнюю историю и безупречную репутацию: любое исследование проходит тщательную проверку перед публикацией. А другие – по законам рынка, за вполне приемлемые деньги проявляют к трудам авторов гораздо больше лояльности. Бизнес приносит неплохую прибыль издателям и посредникам, а значит, этой тенденции не особо мешают и ежегодные чистки базы.


В погоне за количеством российские ученые стали пренебрегать качеством своих работ – когда гранты раздают за число публикаций кому теперь интересно штурмовать топовые научные журналы, если проходную статейку сходу примут и «мусорные» издания, как их называют на Западе?


Так, в 2014–2015 годах из Scopus были исключены три журнала, специализирующиеся на экономической науке, которые были весьма популярны у ряда российских исследователей: Asian Social Science (ASS), Mediterranean Journal of Social Sciences (MJSS), World Applied Sciences Journal (WASJ).

Примечательно, что в основном публиковались в этих изданиях ученые из Малайзии, Таиланда, ЮАР, Нигерии, Албании, а также России. Русские фамилии появились на страницах этих «мусорных» журналов почти 2700 раз, причем зачастую эти экономисты «числились» в весьма престижных российских вузах.

Эксперты уверены, что развернувшаяся конкуренция за финансирование деструктивно сказывается на работе даже самых передовых экономических вузов страны – Высшей школы экономики (ВШЭ), Финансового университета (ФУ) при правительстве РФ, Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС) при президенте РФ и Российского экономического университета (РЭУ) им. Г.В. Плеханова.

Например, РЭУ имеет преимущество по числу публикаций в базе Scopus над ФУ, но за счет именно «мусорных» журналов. И это стимулирует и сотрудников ФУ стремиться выдать как можно больше работ для этих третьесортных изданий.

Получается, что как ни стремилось правительство «подтянуть» российскую науку, методы для этого выбраны весьма неудачные. И более того, известно что целый ряд экспертов убеждены, что имеет место самая настоящая диверсия. Российских ученых законодательно загоняют в заведомо подчиненное, второсортное положение по сравнению с западной наукой. При этом практически поощряется унизительное право довольствоваться местом в «мусорных» изданиях на одном уровне с Малайзией и Нигерией.

Наука по западным лекалам

Ни для кого не секрет, что с начала 90-х годов в нашей стране продолжает главенствовать принцип деидеологизированности науки, фактическое отрицание ее национальной идентичности. Понятно, что особо разрушительно эти всевдолиберальные догмы действуют на гуманитарные дисциплины. Созданная система оценки результативности ученых фактически заставляет наших гуманитариев развиваться исключительно в западном фарватере смыслов. Только так наши исследователи могут заслужить рукопожатность в Европе и США и получить право на заветную публикацию.

Например, в базе Scopus нет ни одного российского политологического журнала. Напротив, почти все издания – американские и англоязычные!

Стоит ли говорить, что если ученый, занимающийся проблемами политологии в России, захочет опубликовать свою статью в таком издании, то он должен, по меньшей мере, признавать зачастую антироссийские взгляды западных коллег?

Подобная ситуация складывается и в некоторых естественных науках. Российский антрополог, доцент кафедры антропологии биологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова Станислав Дробышевский как-то пожаловался, что за рубежом наша антропология почти неизвестна. И этой ситуации мы обязаны западным журналам, которые не принимают статьи по этой теме только потому, что они из России.

«Единственный способ издаться нашему человеку на Западе — провести там много времени, перезнакомиться с их специалистами, а потом, лично написав статью, отдать ее этим специалистам, поставив себя не на первое и даже не на второе место в списке авторов. Понятно, что такого никто из наших не хочет», - пояснил антрополог.

Получается замкнутый круг — на Западе не берут к публикации статьи российских антропологов и поэтому считают, что антропологии в России нет.

Разорвать порочный круг можно, только прекратив признавать западные научные журналы единственным мерилом качества работы российских ученых!

В противном случае, в мире никогда не узнают не только о российской политологии и антропологии, но и социологии, психологии и других дисциплинах.

Как считать открытия?

Немало ученых видят выход из сложившейся ситуации в развитии Российского индекса научного цитирования (РИНЦ), который появился в 2005 году и успел объединить в базе почти 6 тысяч отечественных изданий. Правда, большинство специалистов по наукометрии считают, что он еще не может рассматриваться в качестве полноценной базы данных, поскольку пока слабо ассоциирован с такими крупными базами, как Web of science. Но и в целом, проблема оценки результативности ученых в России видится несколько шире.

Большинство национальноориентированных экспертов призывает власти отказаться от позиции, когда единственным критерием оценки является число публикаций и показатель цитируемости.

Причем, недовольство этой системой оценки высказывают как ученые-гуманитарии, так и представители естественных и математических дисциплин.

«Система не учитывает большинства ссылок на труды историков, поскольку ориентирована на журнальные статьи, а не на монографии, являющиеся наиболее значимым и популярным «жанром» среди специалистов-гуманитариев», — например, утверждает кандидат исторических наук, старший научный сотрудник ИРИ РАН Виталий Тихонов.

Оказываются в неравном положении представители и других дисциплин, специфика работы которых не «заточена» под публикации статей в журналах. Например, для математиков большую важность в работе играет «серая литература» — отчеты, препринты и так далее. С начала же 1990-х годов все стоящие математические труды, написанные на специальной программе ТеХ, выкладываются в архиве текстов, где появляются через один-два дня и доступны «вечно» всем желающим. Этот архив расположен в Корнелльском университете в США. К слову, в нем выложены знаменитые работы российского математика Григория Перельмана.

В поисках альтернативы

Недавно эти проблемы вновь обсуждались на Совете по науке при Министерстве образования. Участники заседания отметили, что способы оценки результативности ученых должны быть разработаны подробнее, и должны учитывать специфику различных дисциплин.

Так, для оценки работы ученых-гуманитариев было предложено учитывать монографии, сложные и требующие большого труда публикации, например, введение в оборот новых источников и отчеты об экспедициях. Совет считает, что необходимо при учете публикаций соблюдать баланс - для положительной оценки ученому следует иметь не менее 20% публикаций на одном из международных языков, но и не менее 20% - на русском языке.

Более того, члены Совета признали, что адекватных международных индексов цитирования для гуманитарных наук не существует. И стоит отказаться от наукометрических способов оценки ученых-гуманитариев, прежде всего от индекса цитирования. Раскритиковали они и международные базы данных WoS и Scopus, данные в которых не отвечают запросам современной науки.

Для оценки технических наук члены Совета предложили учитывать следующие факторы: качество научных исследований, продуктивность, значимость для общества, устойчивость научной траектории и финансовые показатели. При этом технические исследования должны проходить независимую экспертизу.

Базы данных WoS и Scopus при этом также были признаны неадекватными для оценивания работы ученого. Члены Совета считают, что нужно обращать внимание не столько на индекс цитирования, сколько на такие результаты как технические отчеты, публикации программного обеспечения, патентную деятельность, внедрения научных разработок и так далее.

Но пока российское правительство не примет эти рекомендации и настоятельные требования научного сообщества к сведению, и не скорректирует критерии эффективности, российские исследователи будут продолжать играть по правилам науки стран третьего мира. А что еще более удручающе, будут вынуждены и дальше продвигать идеи и ценности Запада, которые сегодня как никогда далеки от интересов России, за счет российских налогоплательщиков.

http://rosnauka.ru/publication/1652
Поделиться:

Аватара пользователя
Director
Эксперт
Баланс:18628
 
Сообщения: 1130
Регистрация: 20.06.2018

Re: Зачем нам такая наука?

Director » 14.08.2020 11:08

+
2
-
Очень характерный материал предоставил нашему вниманию коллега Мишин.
Мишин писал(а):
13.08.2020 10:16
Престиж российской науки уверенно движется к уровню стран третьего мира.
...Реформа российской науки ... поставила ученых в жесткие рамки – теперь государство намерено выделять деньги лишь эффективным (по оценкам чиновников) НИИ, остальных ждет, увы, незавидное существование на грани закрытия.

...Немало ученых видят выход из сложившейся ситуации в развитии Российского индекса научного цитирования (РИНЦ), ...

Большинство национальноориентированных экспертов призывает власти отказаться от позиции, когда единственным критерием оценки является число публикаций и показатель цитируемости.

...на Совете по науке при Министерстве образования. Участники заседания отметили, что способы оценки результативности ученых должны быть разработаны подробнее, ...для оценки работы ученых-гуманитариев было предложено учитывать монографии, сложные и требующие большого труда публикации, например, введение в оборот новых источников и отчеты об экспедициях. Совет считает, что необходимо при учете публикаций соблюдать баланс - для положительной оценки ученому следует иметь не менее 20% публикаций на одном из международных языков, но и не менее 20% - на русском языке.

Для оценки технических наук члены Совета предложили учитывать следующие факторы: качество научных исследований, продуктивность, значимость для общества, устойчивость научной траектории и финансовые показатели. При этом технические исследования должны проходить независимую экспертизу....
Итак, российские официальные ученые дружно критикуют государство за то, что государственные чиновники дают им мало денег, да еще и увязывают выдачу денег с индексом цитирования.

Российские официальные ученые убедительно требуют ввести другой, правильный индекс цитирования.

Возникает вопрос:
Уважаемые ученые мужи, а с какого перепуга государство (простые налогоплательщики) вообще должно вас содержать, если вы даже не заикаетесь о своём долге приносить пользу государству?!

Вы, официальные ученые, чего-то где-то публикуете и на этом основании почему-то требуете выдавать вам денег из гос.бюджета.
Вы за свои публикации требуйте гонорары с издателей, а не с общества, которому от ваших публикаций ни холодно, ни жарко.

Вам, официальным ученым, не надо уподобляться всяким артистам, режиссёрам и прочим художникам от слово "худо", которые за счет гос.бюджета ваяют нетленки, которые, в лучшем случае, никому нафиг не нужны.

Аватара пользователя
MoonBear
Участник
Баланс:10943
 
Сообщения: 522
Регистрация: 02.06.2020

Re: Зачем нам такая наука? Ничего личного, это бизнес

MoonBear » 14.08.2020 14:39

+
3
-
"Посадите на коня, посмотрите на меня..."

Не люблю стадных инстинктов, но в данном случае категорически соглашаюсь с позицией уважаемого коллеги Director'а. Ситуация в современной науке напоминает образ неведомого зверя Тяни-толкая, выхваченный из мирового эфира, гением Корнея Чуковского (ну, не совсем, там еще англичанин был).

Накал внутренней борьбы междусобойчиков, давно перекрыл смысл движения по извилистому пути научного познания, превратившись в задорный бег хомячка по карусельке бюджетного финансирования, превратив сам предмет в своеобразный бизнес.

Есть и другая категория граждан, совмещающая не только меркантильную ипостась нашего мира, но и для приятности мироощущения, практикующая раздувание своего эго до космических величин путем всевозможных званий, индексов цитирования, должностей и прочая, прочая, прочая...

Почему столь категоричен? Слишком много однокашников расселось на ветвях разной толщины, дерева современной российской науки, где, пропитавшись ядом собственной значимости, перестали реагировать на вопросы о собственном предназначении.

После традиционных встреч выпускников, когда в догонку за рюмкой чая, задаешь вопрос, - что нового в науке? - идет слезливая речь, сопровождаемая теребоньканием носового платка фирмы Loro Piana, не о профессиональных достижениях, а жалобы на нищенское существование, с отчаянным криком, - что уж своих-то детей я за границу пристрою!, - начинаешь терять веру в человечество.

Горячечное, нервное повествование об интригах, не уступающих накалу перипетий двора Борджиа в период его расцвета, более того, убеждает в мысли, почему пояс Койпера или облако Оорта не имеют отношения к фамилиям наших ученых.

Может быть я не прав, ретроград, так сказать, но есть подозрение, что Королев, что Ландау, да и сотни других наших по настоящему великих ученых не только за индекс цитируемости работали.

Накипело.

Аватара пользователя
Мишин
Участник
Баланс:5140
 
Сообщения: 253
Регистрация: 02.12.2019

Re: Зачем нам такая наука?

Мишин » 14.08.2020 18:51

+
2
-
Как человек, всю жизнь проработавший научным сотрудником в вузе, заявляю следующее. Совет по науке и технике при Минобрнауки и само Министерство науки высшего образования РФ – это никакая не научная общественность. Минобрнауки давно и успешно превращается (превратился) в паразитическую бюрократическую структуру. Сидят чиновники, которые в самих собственно науках ничего не смыслят.

Зато они разбираются в том, как помещать свои зады в удобные кресла и грузить работников вузов – преподавателей – формами отчетности, которые не дают для дела никакой реальной пользы, а только служат оправданием для существования вышестоящих бюрократических инстанций. Эти формы отчетности множатся год от года, причем их специально меняют так, что просто воспроизвести старый отчет, вставив в него свежие данные, невозможно. Преподавателей заставляют заниматься бессмысленным для обучаемых и обучающих трудом по составлению моря или теперь уже океана бумаг – для того, чтобы создавать видимость успешного обучения, а в реальности – кормить эту чиновничью массу паразитов у себя на шее. В последние два-три года эти чиновники озадачились, как бы устроить то же самое для научных сотрудников. И вот они стали сочинять показатели, по которым перед ними должны отчитываться: «качество научных исследований, продуктивность, значимость для общества, устойчивость научной траектории и финансовые показатели».

Относительно «независимой экспертизы» научных исследований в России могу сказать следующее: её фактически нет, и не будет в условиях тотальной коррупции и кумовства. Я сам это испытал на собственной шкуре. В условиях нищеты, которую в художественной литературе принято ассоциировать с церковными крысами, удалось на втором году трехлетной работы получить результаты мирового уровня. И вот, отчет по работе с этими результатами был отослан в Минобрнауки. С более чем полугодовым опозданием из Минобрауки пришел ответ, что тема закрыта (финансироваться не будет) по причине отрицательного отзыва – «независимой экспертизы» – из Академии Наук РФ. Это при том, что в моем отчете было продемонстрировано, что полученные материалы превосходят по показателям продукцию западных фирм. Одним из аргументов анонимного «эксперта» было то, что, дескать, результаты обнадеживающие, но впереди еще много работы, поэтому тему надо закрыть. Закрыть тему с такой формулировкой, при том что по плану она должна была продолжаться еще год! Я написал подробное разъяснение по всем пунктам, где показал совершенную необъективность «экспертизы». Оно было отослано в Минобрнауки – с нулевым результатом: справедливость не была восстановлена. От этих чиновников, которые расплодились в России как насекомые, ничего хорошего ожидать не приходится.

Наука была нужна в имперские времена, а Россия 30 лет как полуколония, поставщик сырья на Запад. В такой стране своя наука и техника не нужна. У нас и промышленности то теперь своей нет. Скажут, что осталась еще добывающая. Осталась, но она только номинально российская. 90 % крупного капитала находится в иностранной юрисдикции. Так что «российскому» бизнесу малоинтересны какие-либо прикладные отечественные научные разработки. Про фундаментальную науку лучше вообще промолчать. В условиях ориентации на сиюминутную прибыль здесь и сейчас, фундаментальная наука у нас – это атавизм. То, что она нужна как основа технологического превосходства и мировой гегемонии, понимает например, западная элита, так что англосаксы свою науку финансируют. Мы же фактически проедаем до сих пор советское наследство. Но оно кончается, и мы уже скатились, в области, например, исследований по материаловедению на уровень стран третьего мира.

Международные научные журналы, входящие в список Scopus или WoS – это место, где действительно можно напечатать незаурядную работу. Там тоже рецензирование не всегда объективное (особенно если ты автор из России и затронуты коммерческие интересы). Однако первоклассную работу, по крайней мере в области естественных наук, издать можно, если не в эльзевировском, то в шрингеровском журнале (Elsevier и Springer – ведущие мировые издательства научного профиля). Что я, кстати, и сделал – закончил работу, которую прекратило финансировать «родное» Минобрнауки, и сделал две публикации в высокорейтинговых журналах (первого и второго квартиля) Elsevier и Springer. Вот она – реальная экспертиза, признание мирового научного сообщества. Вследствие общей и частной деградации отечественной научной сферы, многие наши ученые (в реальности скорее администраторы) старшего поколения, занимающие руководящие должности, не в состоянии создавать что-то значимое в этой самой научной сфере. Соответственно и рейтинги типа показателей цитируемости (индекс Хирша, например) у них низкие. Отсюда желание изобрести некие доморощенные показатели, которые можно будет натягивать и демонстрировать успехи, которых на самом деле нет. Это вторая причина, помимо чиновничьей эксплуатации трудящихся, для «коррекции критериев эффективности».
Взято отсюда

Аватара пользователя
Director
Эксперт
Баланс:18628
 
Сообщения: 1130
Регистрация: 20.06.2018

Re: Зачем нам такая наука?

Director » 15.08.2020 00:23

+
2
-
Благодарю коллег Мишина и MoonBear за приведенные убедительные примеры.
Действительно, они сказали хорошие и правильные слова.
Мишин писал(а):
14.08.2020 18:51
Как человек, всю жизнь проработавший научным сотрудником в вузе, заявляю ....Минобрнауки давно и успешно превращается (превратился) в паразитическую бюрократическую структуру. Сидят чиновники, которые в самих собственно науках ничего не смыслят.

... Относительно «независимой экспертизы» научных исследований в России могу сказать следующее: её фактически нет, и не будет в условиях тотальной коррупции и кумовства.
...
Наука была нужна в имперские времена, а Россия 30 лет как полуколония, поставщик сырья на Запад. В такой стране своя наука и техника не нужна. У нас и промышленности то теперь своей нет.
Но все не сказали главного: - Наука, как и любое другое дело, неизбежно вырождается в условиях отсутствия реального потребителя их труда.

Кому по-настоящему нужна наука?
Чиновникам? Школьникам? Праздным любителям? Нет!

Наука, а точнее говоря, результаты научных исследований, по-настоящему нужны реальным производителям.
Промышленности, сельскому хозяйству, армии и даже сфере услуг.

Именно производители и должны оплачивать науку.
Ту науку, которая им нужна для их дела, а не ту науку, которой руководят чиновники и владельцы научных журналов.

Старец
Участник
Баланс:143
 
Сообщения: 5
Регистрация: 08.07.2019

Re: Зачем нам такая наука?

Старец » 17.08.2020 16:28

+
5
-
Наука сегодня напоминает снежный ком, который катится с горы, вовлекая в себя все, что оказывается на пути. Экспотенциально растет число научных публикаций, журналов, сайтов, фондов, баз данных, организаций, да и самих ученых. По оценкам ЮНЕСКО, еще в 2013 году в мире их насчитывалось почти 8 миллионов - на полной ставке. В 2020 году это число приблизилось к 10 миллионам человек. Уже можно говорить об “учёных массах”, к которым применимы законы управления массовым сознанием.

Например, начиная с середины 2010-х, каждый год публикуется не менее 15 тысяч научных работ в области искусственного интеллекта. Число работ, выдающихся на-гора в нейронауках, раза в два больше. Прочесть даже малую их толику, хотя бы бегло просмотреть десятую часть этих работ просто нереально. Поэтому среди исследователей очень популярны всяческие “топ 10” или “топ-20” статей недели, учёные подписаны на множество таких рассылок, но даже в них чаще всего просто пробегают заголовки и абстракты.

Работы для подборок подбирает, разумеется, искусственный интеллект, и получается забавная вещь: исследования по искусственному интеллекту публикуются для самого искусственного интеллекта, а уж он отбирает и решает, какие из этих работ прочтёт человек.

При этом можно выделить несколько трендов. Во-первых, наука стала стерильна, разделившись на области, которые мало соприкасаются. Добившись того, чтобы два учёных из смежных областей не понимали друг друга, легче установить невидимые перегородки в глобальной иерархической системе подчинения и манипулирования производством и распределением знаний. Научный истеблишмент пожирает всё больше ресурсов, но основные открытия при этом делаются на стыке дисциплин, там, куда не дотянулась рука институций. Стерилизации помогает и наукометрия, цель которой – обеспечить сохранение существующего положения вещей, статус-кво.

Во-вторых, наука всё больше фокусируется на самой себе и всё меньше – на познании мира человека. Учёные потерялись в зеркальных отражениях, занимаясь в основном своей собственной организацией и реорганизацией. В более широком смысле наука всё больше исполняет служебную роль в масштабном глобальном спектакле «гипернормализация» по оправданию статус-кво.

В-третьих, наука стремительно утрачивает свою общественную составляющую, превращаясь в большой бизнес. Этот бизнес сначала концентрируется в руках сильнейших игроков, а потом и монополизируется ими, в духе железнодорожных баронов-грабителей конца XIX века.

В 1968 году по науке как институту был нанесен удар слева. Парижский май отменил все авторитеты, и во время оккупации Сорбонны звучали призывы о том, что в “освобожденном обществе” любые научные иерархии должны быть ликвидированы и заменены равным обменом труда и услуг. Наука, как и все общество, подлежала радикальной трансформации. В одной из листовок говорилось:
“Мы отказываемся быть учёными, оторванными от социальной реальности. Мы отказываемся быть использованными для извлечения прибыли правящим классом. Мы хотим ликвидировать разрыв между работой по созданию концепции, рефлексией и организацией… Учащиеся и студенты, безработная молодежь, в прошлую пятницу боролись бок о бок на баррикадах не для того, чтобы сохранить университет на службе буржуазии: это целое поколение будущих руководителей, которые отказываются быть планировщиками нужд буржуазии и агентами эксплуатации и подавления рабочих”.
Критике подвергалось технократическое государство в целом, безотносительно его формы, социалистической или капиталистической. Атака шла на разделение умственного и физического труда, на технократию с её научными методами управления, с её разрывом между замыслом и исполнением. Философ Пол Фейерабенд считал, что наука должна перейти в ведение общества, с решением академических вопросов демократическим путем: “Отделение церкви от государства должно быть дополнено отделением науки от государства”.

Захват науки глобальными платформами
Сегодня именно это и случилось, но совсем не так, как предполагал Фейерабенд. Наука не перешла из рук “репрессивного” государства и его “машины подавления” в руки самоуправляемого, как мечталось философу, общества. Власть над наукой заполучили корпорации. Через гранты, ставшие существенным, если не главным источником финансирования научных учреждений, они могут контролировать направление научных исследований. Серьёзная часть научных исследований производится корпорациями напрямую - особенно это касается разработок в областях высоких технологий, таких, как биотехнологии или искусственный интеллект.

Мировым рынком научных публикаций в прямом смысле этого слова владеют глобальные финансовые институты. Сегодня он поделен между двумя платформами, Web of Science и Scopus. Web of Science содержит примерно 160 миллионов статей, представленняемых более чем девятью тысячами ведущих академических учреждений, корпорациями и правительствами всего мира. Здесь сконцентрирована работа миллионов ученых в сотнях областей науки на протяжении последних 115 лет.

Другая платформа, Scopus, представляет из себя базу данных аннотаций и статей более 36 тысяч научных и отраслевых журналов, а также научных книжных серий от более чем 11 тысяч издателей. Главные сферы интереса Scopus – это биология и связанные с ней науки, социальные, естественные науки и все что относится к медицине. Scopus обеспечивает аннотирование статей ведущими экспертами, их рейтингование по разным методикам и поиск в базах данных патентов.

Web of Science и Scopus отличаются некоторыми параметрами – например, база данных Scopus охватывает материалы лишь с 1966 года, в то время как WOS предоставляет доступ и к ресурсам предыдущих десятилетий. Но в целом эти структуры дополняют друг друга и, вполне можно сказать, поделили между собой научный мир.

Одобрение этими двумя платформами той или иной работы – статьи, монографии, диссертации учёного - необходимо для ввода её в серьезный академический дискурс, от этого сегодня практически полностью зависит положение, в том числе материальное, ее автора. В России одобрение Web of Science или Scopus – ключевой фактор оценки деятельности и самих ученых, и научных учреждений, которых они представляют.

Поэтому представляет большой интерес, кто ими владеет, кто направляет их деятельность и пожинает плоды превращения науки в отрасль бизнеса.

Платформа Web of Science принадлежит компании Clarivate, которая базируется в Филадельфии и Лондоне. Её акции торгуются на нью-йорской бирже, а рыночная капитализация, по последним данным составляет около 9 миллиардов долларов. Компания была создана группой финансистов, купивших в 2016 году подразделение научной аналитики одной из крупнейших мировых медийных корпораций, британской Thomson Reuters.  Покупателями стали инвестиционная фирма Onex Джерри Шварца с штаб-квартирой в канадском Торонто. Она имеет под управлением 33 миллиарда долларов активов, вкладывая деньги в такие сферы как финансовые услуги, ритейл, промышленность, здравоохранение, высокие технологии, СМИ и телекоммуникации. Джерри Шварц – известный инвестиционный банкир, работавший в одном из ведущих западных финансовых институтов Bearn Stearns, а затем основавший ряд компаний.

Фирменный стиль Onex, по отзывам экспертов, отличается стремлением к полному контролю, резкому снижению издержек и операционной реструктуризации. Этот стиль, разумеется, был перенесён и в управление научными ресурсами. С союзником Onex дело ещё интереснее. Это весьма уважаемая когда-то британская финансовая корпорация Barings. Она была куплена за один фунт стерлингов голландским банком ING после скандала со своим трейдером Ником Лисоном, который поставил фирму на грань банкротства. Лисон не делал ничего необычного для Barings, он - разумеется, в обход законов, а как иначе? - просто занимался обычным трейдерским делом: высокорискованными спекуляциями на восточных финансовых рынках. За это его поощряло начальство, оно же закрывало глаза на двойную бухгелтерию и другие нарушения. Однажды Лисону не повезло, и он проиграл сотни миллионов долларов вкладчиков.

Barings действует и в России, инвестируя в нефть и газ, промышленность, СМИ, технологии, телекоммуникации и финансовые услуги. Зарегистрированная в британском офшоре Гернси фирма Baring Vostok Capital Partners несколько раз признавалась «Российской компанией прямых инвестиций года». Правда, её глава Майкл Калви в 2019 году был арестован по подозрению в хищении 2,5 миллиардов рублей у банка «Восточный», но за него вступились Герман Греф и другие видные представители российского бизнеса. Любопытно, что Baring Vostok был ранним инвестором в российскую компанию «Яндекс», купив всего за 5 миллионов долларов 35,7 процента акций компании. При выходе «Яндекса» на нью-йоркскую биржу в 2011 году эта доля стоила уже порядка 4 миллиардов долларов, поднявшись в цене в 800 раз, а сегодня – порядка 7 миллиардов долларов. Эти цифры могут дать понимание того, как можно заработать на предвидении событий, и какие деньги делаются на управлении этими событиями. А здесь мы говорим о контроле и управлении не просто событиями, но и самим развитием мировой науки, а вместе с ней и определении будущего глобальных технологий.

Компания Clarivate, созданная Onex и Barings, владеет платформой Web of Science и прекрасно зарабатывает на науке, не только принимая плату за публикации в своих журналах, но и продавая тысячам университетов и прочих учреждений свои весьма недешевые подписки и другие услуги, в том числе по патентованию и регистрации, обслуживанию и защите торговых марок, и даже промышленной разведке.

Платформа Scopus принадлежит голландскому издательству Elsevier, которое в 1993 году слилось с британской издательско-консалитинговой группой Reed International и сейчас входит в британско-голландскую издательскую группу, которая в 2015 году изменила название на RELX plc. Штаб-квартира группы базируется в Лондоне. Её председатель сэр Энтони Хэбгуд является одновременно председателем совета директоров Банка Англии и главой многонациональной сети ресторанов и отелей Whitbread, а также главой масштабного бизнеса по аутсорсингу Bunzl. Капитализация группы, по данным июля 2020 года, превысила 32 миллиарда долларов, а ежегодный доход составляет более 7 миллиардов. Акции группы уверенно растут и в короновирусные времена. В 2018 году учёные представили на суд Elsevier более чем 2,500 научных и отраслевых журналов, издаваемых группой, 1,8 миллиона статей, из которых 470 тысяч было принято к публикации. Над ними работали более 20 тысяч научных редакторов – как правило, ведущих эспертов в своих областях. Издательская группа всё больше ориентируется на продажу аналитических продуктов, что неизбежно ведёт к широкомасштабному применению технологий искусственного интеллекта.

Ворота для цифрового Левиафана
Можно не сомневаться, что компании, контролирующие глобальный рынок научных публикаций, используют данные, собранные при помощи указанных платформ, для машинного обучения систем искусственного интеллекта, которые будут способны не только предсказывать поведение ученых, но и направлять его. На такой основе будет возможно управление как отдельными учёными, так и целыми отраслями науки и даже создание новых её отраслей.

Глобальный охват упомянутых олигополий, их опыт, устоявшаяся репутация и разветвленная сетевая структура сделают применение машинного обучения в области прогнозирования научных исследований весьма эффективным и высокоприбыльным бизнесом. Несомненно, эти компании вполне могут создать цифровую операционную модель управления наукой.
При этом само по себе управление наукой представляется, на современном этапе развития, вполне оправданным и даже необходимым. Как говорилось выше, наука становится слишком громоздкой и аморфной, а связи между ее отраслями – слишком случайными и неопределенными для того, чтобы вся эта махина функционировала должным образом. Однако весь вопрос заключается в целях такого управления.
Одно дело – управление наукой на благо общества, для того чтобы дать все возможности самореализации талантливым людям, чтобы дать им эффективные инструменты, чтобы соединить вместе тех, кто может обогатить друг друга, и сделать это для открыто и без принуждения определяемого коллективного блага. Это невозможно без того, чтобы обеспечить свободный обмен идеями.

Но цель сегодняшнего управления наукой заключается в том, чтобы повысить прибыльность инвестиций крупных финансовых структур, наподобие группы BlackRock или банковских консорциумов.
Модель такого управления уже создана и отрабатывается – нельзя забывать о том, что и Thomson Reuters, и Reed Elsevier всегда были на острие самых передовых технологических решений. В будущем управление мировой наукой в своей основе будет децентрализованным, что, однако, подразумевает ещё большую роль алгоритмов и алгоритмов изменения алгоритмов. Уже сегодня есть возможность введения новых алгоритмов и их постоянной корректировки, как это делается на таких платформах, как Netflix или Youtube. Такой подход позволяет осуществлять и мягкую цензуру, понижая в выдаче или вовсе делая невидимыми нежелательные материалы, и, наоборот, повышая выдачу материалов, на продвижание которых алгоритм будет настроен.

Рабочий день учёного в самом близком будущем может начинаться с чтения аннотаций, выданных платформой, которая будет фиксировать реакцию учёного на прочитанное и обучаться на базе этого, предлагая всё более релевантные решения. Выдача аннотаций может быть скорректирована на основе того, что требуется в данный момент научному рынку, и учёный, желающий, чтобы его собственная работа была сочтена релевантной и получила больший рейтинг, будет менять свое поведение в соответствии с подталкиванием со стороны алгоритма.

Наукометрия будет становиться всё более изощренной, а данные собираться постоянно: система будет стремиться к тому, чтобы фактически каждый шаг, а по возможности и каждая мысль учёного подверглась регистрации, измерению и аналитической обработке.

Применение систем машинного обучения, таким образом, открывает перед глобальными финансистами, а именно им принадлежат упомянутые научные платформы, новые перспективы контроля над наукой и миллионами учёных.

Но кто же будет ставить цели перед ИИ-системами управления мировой наукой? Чтобы ответить на этот вопрос, стоит обратиться к финансовым рынкам, которые оказались наиболее восприимчивыми к алгоритмическому управлению глобальными процессами. Здесь стоит вспомнить операционную систему Aladdin® инвестиционной корпорации BlackRock, под управлением которой находится активы на фантастическую сумму около 7,5 триллионов долларов. Aladdin – это не просто программное обеспечение для управления портфельными инвестициями. Система, базирующаяся на искусственном интеллекте и всё время обучающаяся, обладает наиболее полной информацией о мировых финансовых рынках и отдельных его участниках. В режиме реального времени она постоянно анализирует информацию и не только предсказывает риски, но и предпринимает шаги, чтобы их предотвратить, направляя в нужную сторону финансовые потоки. Система настроена на минимизацию рыночной неопределенности – а стопроцентного устранения этой неопределенности можно добиться лишь через тотальный контроль и управление.

Вперед, к юберизации науки
Скрытая работа по перестройке экономических, социальных и политических институтов человечества не имеет прецедентов. В рамках нынешней системы позднего капитализма экономический императив требует от каждой организации, неважно, частной, общественной или государственной, определенных действий по созданию и извлечению стоимости. Это открывает ворота перед Цифровым Левиафаном.
Высокая монополизация управления мировой наукой сегодня позволит быстро наладить связь научно-аналитических платформ-монополистов с финансовыми рынками через такие платформы, как Aladdin. Это позволит создать новые и весьма специфические инструменты управления наукой, например, через торговлю фьючерсами на научные разработки, открытия и даже индивидуальные достижения ученых.
Сегодня науку вполне можно рассматривать как отрасль экономики с множеством “научных фабрик” и сотнями тысяч занятых по всему миру. Эти фабрики уже управляются при помощи искусственного интеллекта, а в недалеком будущем слов “при помощи”, может, и не будет, то есть они будут управляться непосредственно Цифровым Левиафаном.

Будет ли кто-то, в свою очередь, стоять над искусственным интеллектом и ставить ему задачи? В первое время, вероятно, да - как это происходит на том же Фейсбуке, где алгоритмы перестраиваются, чтобы оптимизировать доходы этой корпорации и увеличить сумму на счету Цукерберга - или улучшить его репутацию. Если рассматривать науку об ИИ как корпорацию или отрасль, то, видимо, целью ИИ, управляющего этой отраслью, сначала будет максимизация прибыли или каких-то еще численных показателей. Однако потом, когда ИИ, управляющий наукой, соединится с ИИ, управляющим, допустим, соцсетями, общий ИИ сможет ставить перед собой какие-то общие цели, базируясь на критериях, которые сам же для себя и разработает. Он тогда сможет “закрыть” какую-нибудь отрасль науки, как закрывают сегодня фабрику для того, чтобы улучшить финансовые показатели компании.

Например, ИИ сможет “закрыть” астрономию или, допустим, литературу.

Смогут ли ИИ, работающие на разные компании и в разных отраслях, объединиться? Почему бы и нет? Уберизация науки посредством ИИ на каком-то этапе развития вполне логична, и это может произойти в довольно близком будущем.

Нужно учитывать, что компании, которым принадлежат WOS и Scopus, охватывают уже порядка 10 миллионов учёных. Это позволяет уже сегодня строить бизнес-модели, связанные с использованием возникающих сетевых эффектов и эффектов обучения.

ИИ может раздавать задания и определять, какой тренд развивать, а какой нет, он может сделать так, чтобы эпохальную работу не заметили, или наоборот, какая-то статья, уводящая науку в бесперспективном направлении, получила бы широкую огласку. Эффективность труда учёных измеряется метриками и индексами цитирования, в соответствии с этими количественными показателями работы получают финансирование или, наоборот, закрываются.

Показателями можно управлять через алгоритмы отбора и поиска так же, как Фейсбук управляет контентом через  алгоритмы. Это означает, что тот, кто контролирует научные сети, будет контролировать и содержанием научных работ, то есть у “него” будут в кармане ключи от технологического будущего всего человечества.

К системам, которые интегрируют в себя базы данных типа WOS и Scopus, смогут подключаться внешние приложения, разработанные стартапами. Будут определены те процессы, которые необходимо оцифровать с помощью аналитики и ИИ, от переписки ученых и обмена ими информацией между собой и внешними агентами до организации их работы и анализа ее эффективности. Таким образом, будут выявлены и возникнут новые, ещё более управляемые бизнес-модели, обеспечивающие цифровую трансформацию, масштабирование платформ и их устойчивый рост.

Если же интегрировать систему управления наукой с другими платформами Цифрового Левиафана, можно добиться ещё более поразительных результатов. Скажем, поведение ученых можно будет контролировать через вненаучные факторы, такие как социальный рейтинг или инструменты роевого управления. Таким образом, фактически будут созданы новые социальные институты, делающие науку полностью подконтрольной Цифровому Левиафану. Точнее, социальный, политический, экономический тексты сольются в один текст, в самообучающийся поток, настроенный на повышение финансовой эффективности целого, то есть самого Левиафана. При этом не будет принципиальной разницы между индивидуальной и коллективной траекториями управления. Лаборатория Deep Mind компании Google ведет разработку цифровых агентов, способных «вести» человека от рождения до смерти, обмениваясь информацией с другими подобными агентами.

Имея преимущество масштаба, сетевых эффектов и машинного обучения, Левиафан быстро проникнет в смежные области, такие как государственное управление, поставив себе на службу существующие структуры. После этого ничто уже не сможет предложть альтернативную модель управления наукой, составив ему конкуренцию. Оцифрованная наука станет частью глобальной компьютерной сети всеобщего управления.

Игорь Шнуренко
https://zavtra.ru/blogs/kak_tcifroviki_ ... yut_naukoj

Ответить
   ПОМОЩЬ по форуму!